Навсегда
Ветер подул сильнее, срывая еще зеленые листья деревьев, кидающиеся на землю и запутывающиеся в красных растрепавшихся волосах. Кушина попыталась поднять затёкшую руку, но уже совсем не чувствовала её. Перед глазами небо постепенно отбивалось от кроваво-пепельного цвета, приобретая привычный голубой окрас. Она улыбнулась, остановив взгляд на выбившемся из стаи общего потока облаков пушистого облачка, позволяя мыслям уноситься вдаль, за эти облака, за возвышавшиеся снежные шапки гор, в дальние воспоминания.
- Ну нет...так дело не пойдёт, нет. Я стану Хокаге и изменю эту деревню, чтобы вы все знали! – Кушина сжала ладонь в кулаке, сотрясая им воздух, расширила глаза до такой степени, что, казалось, они выпрыгнут из орбит. Микото, наблюдавшая за ней, засмеялась, откинув длинные иссиня-чёрные волосы. Кушина кинула на неё пронзительный взгляд синих глаз, мгновенно принявших нормальное положение, нахмурилась.
- В чём дело? Что такое? Ты мне не веришь?
- Ты бы себя со стороны видела...да нет, я верю тебе, верю. Только ты бы сначала какую-нибудь технику выучила, перед тем, как пытаться встать во главе...
- Ха! Я всё продумала, - Кушина заговорчески потерла руки, переминаясь с ноги на ногу, метая глазами снопы искр на преподавателя, экзаменующего ученика, - ты сейчас увидишь. Это гениальная техника, ни у кого такой нет и не будет, отвечаю.
- Ты уверена? Не думаешь, что получится, как в прошлый раз? Я не хочу больше в Академии доски мыть после уроков...
- Не недооценивай мою мощь, - Кушина выпрямилась, всё также хитро улыбаясь, немного подпрыгивая в томительном ожидании, - сегодня всё должно получится, я столько времени на эту технику убила. Наконец-то я смогу её испробовать.
- Удзумаки Кушина! Твоя очередь. Всё то же самое, техника теневого клонирования.
Учитель-куноичи что-то отметила у себя в журнале, закашлялась и потянулась к карману на дзёнинской жилетке. Кушина подпрыгнула от радости, побежала вперед, по пути уже скрещивая ладони, тихо посмеиваясь. Она остановилась в центре класса, обведя всех выжидающим взглядом, уже приготовилась произнести те заветные слова в момент, который лелеяла в мечтах всю эту неделю, когда распахнулась дверь и вошёл Третий Хокаге, как всегда куривший трубку. Он подошел к той учительнице, положив руку ей на плечо, что-то тихо сказал на ухо, на что та кивнула и объявила на весь класс:
- Вот что. Мне надо сейчас уйти. Оставшихся учеников оставляю на Сарутоби-сана, он всё рвался посмотреть, как совершенствуется ваше подрастающее поколение...я вам желаю удачи. Вы хорошо работали и заслужили носить гордое звание гэнина и знак нашей деревни.
По классу прокатился тихий рокот по поводу того, что оставшихся счастливчиков наградит званием гэнина сам Третий Хокаге, Кушина же осталась стоять, как вкопанная, с открытым ртом, глядя на незапланированную заминку. Она повернула изумленное лицо к Микото, медленно передвигаясь в её сторону.
- Я этого не ожидала. Что мне делать? Я не знаю, на него подействует или нет...спасите...
- Эй, куда же ты, Помидорка? Это же ты Кушина Удзумаки? Так...теневое клонирование...я смотрю.
Он добродушно улыбнулся, только глаза метали задорные огоньки. Кушина слабо улыбнулась в ответ, возвращаясь на отведенное ей место, неуверенно соединяя ладони, зажмурив глаза, выпалила на одном дыхании:
- Отоко но Ко Дёси но Дзюцу!
Моментально поднялся клубок дыма, постепенно рассеявшийся, открыл взору собравшихся центр класса, где теперь на месте девушки стоял голый шиноби, в нужных местах прикрытый нерассеившимся дымом, отпускающий подымающиеся к потолку воздушные сердечки. Шелковистые красные волосы спадали ему на плечи, белая кожа искрилась при дневном свете, а томное лицо наклонилось вбок. Микото первая вышла из всеобщего оцепенения, закрыла лицо ладонями, что Кушине было не понять, смеётся она или пытается скрыть смущение от увиденного. Кушина перевела взгляд на Сарутоби, сейчас не меньше ее походившего на помидора.
- Это неправильная техника! Должна быть такая же, только в другом обличии...пола точнее...
Кушина рассеила до конца дым, приняв своё обыкновенное положение, обиженно надувая губы.
- Вы всё испортили, это предназначалось для немного другого типа людей!
Следующее событие, которое отобразилось в её в памяти, это как все радостные новоиспеченные гэнины выходили из ворот Академии, подбегали к обнимавшим их родителям. Она откинула на парту листок с незачёткой, продолжила протирать исписанную доску, что-то в полголоса напевая под нос, обернулась на скрип входной двери. На пороге остановился её светловолосый одноклассник, при виде на которого, она тут же обрадовалась, хотев предложить ему ей помочь, но заметив появившуюся синюю повязку у него на лбу, отвернулась. Тот улыбнулся, окинув ее добрым взглядом небесно-голубых глаз.
- Давай помогу, вместе быстрее управимся.
- Не надо. Я сама.
- Ты расстроилась? Я думаю, в следующий раз... - он остановился рядом, взяв с полки тряпку, начал отмывать другой конец доски, - в следующий раз всё получится...
- Да что ты ко мне привязался. Я не расстроилась. – она помолчала, опустив голову, потом резко её подняла, - мою новую технику никто не оценил. Да она в сто раз круче всех его дзюцу вместе взятых и способна вырубить любого противника. Я почти его достала, но нет. Вот стану Хокаге, я ему покажу...
По коридору кто-то пробегал, промелькнув мимо класса, заглянул на секунду внутрь, при виде растрепанной Кушины хохотнул.
- Ха, Помидор не стал гэнином. Никто и не сомневался. Чужаааачка! Убиралась бы отсюда...
Кушина снова сжала кулаки, молча отряхнув руки, вышла из помещения вслед исчезнувшим гэнинам, продолжавших вопить с безопасного расстояния. Всё повторялось, никто не воспринимал её всерьез. Никто не хотел с ней иметь никакого дела, думая, что она жутко раздражительная и агрессивная, отличающаяся своим ужасным нравом и ярко-красными волосами, забывая хотя бы на миг взглянуть в ее большие, вечно раскрытые миру, синие грустные глаза. Она вздрогнула, почувствовав, как кто-то несмело взял ее за локоть. Обернувшись, она заметила всю ту же мягкую улыбку и светящиеся только ей глаза.
- Я в тебя верю. У тебя всё получится.
Кушина дернулась, почувствовав, как по щеке ползет одинокая скупая слеза, хотела смахнуть это несвойственное ей явление, но вспомнила, что у ней уже на это не хватит сил, почувствовала легкий озноб, охватывающий тело, снова вгляделась в уже полностью голубое небо. Тогда он это ей сказал. А позже...
Вот также, как сейчас, шумели деревья, валились листья на землю под натиском порывистого ветра, поднималась рассыпчатая пыль, попадая в глаза. Кушина бежала по дороге, прикрывая глаза, иногда спотыкаясь. Она почувствовала, что где-то совсем рядом промелькнула тень, интуитивно понимая, что от нее нужно держаться подальше. Как сейчас, чакры почти не осталось – последние силы ушли на то, чтобы обезопасить границу со Страной Рек и доложить об обстановке в Коноху. Нащупав в кармане один из последних кунаев, она продрала глаза, загнанно оглядывая округу, пригнулась, кубарем покатилась вниз по дороге, откашливаясь от песка, попавшего в горло. Рядом злобно взвизгнули, и в следующую минуту она скрестила кунаи с невидимым ей противником. Видя, что она задыхается и не следит за обстановкой вокруг, на нее напали сразу несколько шиноби, приготовясь оглушить, но почти что сразу стихли, будто отступив. Послышался далёкий свист, крики и мольба о помощи. Кушина, тяжело дыша, поднялась на ноги, осознавая, что теперь ей точно не дойти – они успели оставить в ее ноге, чуть ниже колена, кунай, теперь бешено раздиравший порозовевшую кожу. В нескольких метрах от себя она заметила фигуру, слабо различая в наплывшем мутном песке светлые волосы.
- Ты что...снова меня спас...
- Я их пальцем не тронул, они сами сбежали, - Минато пожал плечами, подойдя к ней поближе, обеспокоенно ее оглядывая, - ты как?
- Всё в порядке...не стоило приходить, у меня всё под контролем.
- Ну конечно, я так сразу и подумал. Эх, Хабанеро... Рин! У тебя с собой аптечка? – Он посмотрел в сторону своей бегущей команды, обернулся к Кушине, обволакивая её взором лучистых глаз, не спрашивая разрешения, взял её на руки, как тогда в детстве, и пошел к ним на встречу.
- Я могу идти. Я...
- Хочешь обрадую? Теперь всё закончилось. Мы их заставили подписать пакт о ненападении. Тебе даже не пришлось использовать свою очень секретную технику, - он улыбнулся, - но всё равно, если бы ты не обезвредила запад, эта борьба продолжалась еще дольше.
- Правда! Ну наконец-то. Сколько времени это должно было длиться, теперь-то точно Третий старикан будет обязан обратить на меня внимание и предложить мне должность. В конце-концов, он ею начал тяготиться, ничего не делает, - она радостно засмеялась, не удержавшись, чтоб не ругнуться, решила не противиться ему и разрешить нести себя до деревни, тем более ступать на правую ногу было больно.
В Конохе её ждало не менее радостное известие. Кушина не могла пошевелить и пальцем, язык отказывался воспроизводить насевшие на него ругательства, а расширившиеся и без того большие глаза недоуменно взирали на посмеивающегося Сарутоби.
- Четвёртый Хокаге? Почему? Почему он? Вы должны были проиграть мне в честной битве и им должна была стать я!
- Ну, Хабонеро, не спеши. Если ты имеешь ввиду ту технику, о которой я подумал, то, признай, она несовершенна.
- Хватит, я серьезно! Я владею многими другими, вы же знаете...слушайте...это неслыханно!
- Действительно, может, вы поспешили с выбором, - Минато посмотрел на Третьего, скрестив руки на груди, - я тоже об этом мечтал, но не всё же сразу. Война только закончилась, очень не ко времени сейчас перемены...
- Всё, вы меня утомили. Оба. Ну ладно, Помидорка, но ты-то куда за ней? Мне давно пора на пенсию, а вы меня только задерживаете и мешаетесь, так вот я вам даю полную свободу действий. Наконец-то я смогу развести огород, а вы будете вместо меня охранять и защищать Лист. Я больше не буду подписывать вечные кипы бумаг, назначать дзёнинов, вести мирные переговоры, искать повсюду Орочимару...Хватит это всё терпеть! Жизнь только начинается...
- Не надо зубы заговаривать, почему вы не выбрали меня?
- Не стоит быть такой эмоциональной. Вы бы с Минато отлично сработались вместе.
- Ну нет, с ним ни за что.
Кушина вышла из резиденции Хокаге в совсем расстроенных чувствах и полной уверенности, что её никто не желает понимать. Она оглядела ликовавшую деревню – все праздновали по случаю победы. Повсюду были развешаны гирлянды, на деревьях висели бумажные шары, где-то в небосводе носился воздушный змей, а в речке плавали светящиеся фонарики. Девушка забралась на холм, затерявшийся в сумеречной дымке холодающего воздуха. В деревне вечерело, но никто не расходился, и звуки музыки и смеха гулко долетали до ее пристанища. Кушина присела на траву, улыбнулась и прикрыла глаза, чувствуя, как ветер играет с ее теперь уже любимыми волосами, заплетая и вновь расплетая их. Уже почти смирившись, что та должность, о которой всегда грезила во сне и наяву вновь уплывает, она посмотрела на лежавшую перед ней деревню, чувствуя, как невыносимое, но такое лёгкое чувство дома, родины, заполняет ее душу. Да, она не родилась здесь, но здесь выросла, здесь ее признали. Осталось что-то сделать со своим темпераментом...
- А ну и пусть. Это не конец жизни. Лист не пропадёт вместе с ним.
- Ты правда так думаешь?
Минато тихо подошел, остановившись позади нее. Кушина запрокинула голову и, рассмотрев вниз головой его размытые в сумерках очертания лица, заулыбалась еще больше.
- Да. Ты хороший человек...Желтая Молния...твою кандидатуру все поддержат, все тебя любят.
- А ты?
Он опустился на колени рядом с ней, заглядывая в ее глаза своими, казалось, светящимися глазами. Снова она в них тонула, без какой-либо надежды выйти наружу – всегда, смотря на них, она пропадала в его мире. Кушина почувствовала, что ей стало внезапно холодно.
- Ну...я тоже поддержу. Хотя ты не думай, я не сдамся.
- Да ну, прекрати, - Минато улыбнулся краешками губ, переводя напускной мечтательный взгляд на вид деревни, - ты же понимаешь, о чём я.
- Я...я...да что ты пристал!
- Ты мне тогда точно также ответила...сколько же времени прошло, ничего не изменилось. И ты такая же...Кушина.
- Не правда, я изменилась. Спасибо, за то что тогда вытащил меня...но я не слабее тебя и добьюсь когда-нибудь, обязательно, своей цели...
- Ты мне не ответила.
Девушка почувствовала, что краснеет, не зная, что ответить ему, увидевшему в ней человека, способного любить, и проигнорировав напускную маску вечной занятости и веселого беззаботного нрава. Кушина торопливо поднялась, оправив смявшееся платье, побежала вниз по склону, пытаясь унять сильно бьющееся сердце, огибая темнеющие силуэты шелестевших деревьев по извилистой тропинке. Внезапно она почувствовала, как ветер дунул сильнее, что-то быстро пронеслось, остановившись около неё. Кушина, прижавшись к кроне дерева, пыталась куда-то девать бегающие глаза, так и норовившие остановиться на его красивом лице, а еще лучше снова потонуть в этих бездонных глазах.
- Ты же знаешь, что от меня не сбежишь, - Минато, мягко улыбаясь, подошел у ней вплотную, внимательно изучая ее глаза, аккуратно взяв ее лицо в свои руки, повернул к себе, - чего ты боишься?
- Это ты знаешь...я же...джинчурики. Несу одно разрушение, не просто так меня прозвали...
- С чего ты взяла? Ты же ни разу не спрашивала, что я чувствую, всё время отталкивала. А теперь...теперь я тебя не отпущу.
Он убрал с ее лба нависшие темно-красные волосы, вглядываясь в давно горячо любимые черты лица, которое, когда никого не было поблизости, приобретало непривычный оттенок грусти, а глаза печально вопрошали миру, почему же он так бывает жесток. Кушина теперь обратила их на него, смутно чувствуя, что теперь точно обрела тот покой, о котором всегда мечтала, украдкой разглядывая, а под час и пытаясь изменить мир вокруг. Становиться Хокаге было необязательно, чтобы решать глобальные проблемы чужих, но и одновременно таких родных людей, нужно было сначала разобраться в себе. И он помог. Кушина, неожиданно для себя почувствовала, как дрожат уголки губ, подняла на него сияющие в налившихся янтарном бисере слез глаза, взяла его за руку. Он прильнул к её губам, прижав к себе, и она смогла наконец коснуться этих растрепанных светлых волос.
Кушина вспомнила тот момент, отпугнувший неуёмную подступающую головную боль, расплылась в счастливой улыбке, провожая взглядом очередное проплывающее облако, представляя, как обнимает его плечи, на которые тенью падают ее волосы, а облака безмятежно отражаются в его глазах, потом он устало прикрывает веки, учащенное дыхание становится мерным, а она глядит на безумно родное лицо, не в силах наглядеться. И так каждое пугливое, предрассветное время – будущее утро.
Она быстро вбежала по ступеням, остановилась у двери, тяжело дыша, точно уверенная в том, что умеет летать. В эту секунду точно знала, что каждый человек, если он счастлив, умеет летать, никто не сможет в этом ему помешать. Она тихо приоткрыла дверь, просунув внутрь веселое лицо, еще больше развеселившееся при виде стольких хмурых и серьезных лиц шиноби, собравшихся на заседании, еле заметно моргнула Четвертому Хокаге, что-то оживленно говорившему, сразу же прервавшись, направившегося в ее сторону. Закрыв за собой дверь, он протер ладонью лицо, улыбаясь, убирая ее ладони, желающие его обнять.
- Ты же знаешь, в такое время лучше не приходить. Еще не всё обсудили.
- Ты даже не представляешь, что я хочу тебе сказать. Угадай, угадай, ни за что не скажешь!
- Ты доделала свою извращенную технику? Но ты же знаешь, на мне она не срабатывает. И не приставай больше к Какаши, парень не знает уже куда от тебя деться...
- Я ее забыла давно, не надо на меня клеветать! Нет, это куда круче...- Кушина радостно засмеялась, придерживаясь за живот, - помнишь, я тебе говорила, что...нет, я не могу...это так странно...но я так рада...Минато, это будет мальчик! Только сейчас сказали!
Он изумленно посмотрел на нее и уже через секунду держал ее, счастливо смеющуюся и запрокинувшую голову, дав пышным волосам развиваться по его вытянутым рукам, улыбаясь вместе с ней, раскачивая ее на руках.
- Кушина...спасибо тебе. Теперь ты точно угомонишься со своими вечными хулиганскими идеями.
- И не мечтай! Мы вместе будем продолжать вершить добро и мир во всём мире. Вот увидишь, это будет такой шиноби, какого еще никогда не было! Я тебе не проиграю, я тебе говорила.
Она обвила его шею руками, поцеловала, спрыгнув с его рук, побежала вниз, на ходу махая руками, как крыльями, поднимаясь в воздух, все также опускалась на землю, но всё равно ощущала себя, как в невесомости.
- Сегодня я жду свой обещанный ужин, в кои-то веки. В честь такого события.
- Ой...пришли кого-нибудь из Анбу, чтоб напомнили, я забуду. Нужно столько всего успеть сделать. Я тебя люблю, вас люблю...очень...
Ветер разбушевался, раскинув обломки жилищ, лоскуты оторванной одежды по степи. Небо больше наливалось своим природным естественным окрасом, где-то далеко наверху пролетали кричащие чайки, а над ухом в последний раз для них пели земные, восхваляющие лето и жизнь, птицы.
Она вздохнула, повернув голову в сторону кричащего свертка, попыталась дернуть пальцем, но не смогла, бессильно откинулась назад, чувствуя его холодеющее тело рядом с собой.
- Минато...ты ещё здесь? – она тихо выговаривала слова, булькающим звуком вылетавшие из горла вместе с клокотавшей и подступавшей к нему кровью, - ты знаешь...я буду скучать по нему...жаль, что я так мало была с ним.
- Не говори...- голос вторил ей, как будто издалека, как будто его исток находился за километры от нее, - он будет счастлив. Прости, я не смог тебя защитить...
- Спасибо тебе за всё. Ты мне такое счастье дал...его никогда не отнимешь, - она в последний раз окинула беглым взглядом небо, - я вижу твои и его глаза...Наруто, живи...живи, хорошо? Мы будем с тобой...мы останемся с тобой...
- Всегда...
Жизнь продолжила кипеть и бурлить дальше, меняясь каждый час, минуту и миг, примеряя на себя всё новые роли, вводя в игру всё новых людей, новые, никогда не повторяющиеся запахи летних дней, сумеречный холод, мириады вновь по-новому ощущаемых ночных звёзд и дымку рассвета, оставляя навечно в подлунном мире неизменные любовь, веру в будущее и преодолевающую все невзгоды надежду, продолжающие жить в людях с давних времён, и дальше, и навсегда.
|
